Американские представления о постсоветской России в последние десять лет изменялись от одной крайности к другой: от энтузиазма по поводу возможности ее мгновенной трансформации до пессимизма в отношении страны, которая не способна изменяться; от либерально-демократического универсалистского видения проблемы до прямого поношения самобытной незападной культуры; от оптимизма в отношении достижения высокого уровня международного сотрудничества до преувеличенных страхов перед российской оппозицией американской политике, а затем вновь к состоянию, близкому к эйфории по поводу союза против терроризма. С тем, чтобы преодолеть эти маятниковые колебания и стабилизировать американо-российские отношения, американцам необходимо избавиться от телеологических пророчеств российского будущего, а России следует избегать шагов, которые могут усилить негативные американские стереотипы.

В период между 1885 и 1905 г. традиционное представление американцев о России как о дружественной христианской империи сменилось миссионерским крестовым походом за реформирование отсталого самодержавия и освобождение угнетенного русского народа. Вопреки тому, что утверждали исследователи ранее, этот исторический сдвиг в американском мышлении возник не исключительно в результате все более реалистичного восприятия царистского угнетения или гнева, вызванного экспансией России на Дальнем Востоке. Для того чтобы в полной мере понять эту фундаментальную переориентацию, историкам следует изучить также то, как американцы стали направлять свое евангелическое рвение на Россию и как они переосмысливали расовый статус русского народа. Рассматриваемый в таком свете, крестовый поход за "свободную Россию" может быть понят как часть глобального расширения цивилизаторской миссии Америки. Вознаграждающим результатом этого процесса стало укрепление уверенности в особых достоинствах и добродетелях США. Таким образом, в периоде 1885-1905 гг. можно видеть ранние истоки как продолжающегося уже в течение века порыва к перестройке России, так и долговременной тенденции отношения американцев к России как к "темному двойнику" или "воображаемому двойнику" США.