Статья посвящена анализу визита в Париж академика М.Н.Тихомирова весной 1957 г. в контексте истории становления советско-французских научных связей в годы Оттепели. На основе архивных источников реконструируются обстоятельства приглашения советского ученого, делается вывод о большой роли в этом Ф.Броделя и возглавляемой им VI-й секции Практической школы высших исследований. В статье прослеживается хронология визита Тихомирова, анализируются его встречи с французскими учеными, а также с русскими эмигрантами. Делается вывод о большом символическом значении визита Тихомирова. Его лекции под сводами Сорбонны, прочитанные на французском языке, символизировали преодоление разрыва в сфере личных и деловых контактов историков, фактически сошедших на нет в конце 1920-х гг.

Статья посвящена анализу сатирических образов Турции в отечественной сатирической журналистике начала ХХ века, в эпоху, когда традиционные империи Романовых и Османов переживали острый социально-политический кризис, связанный с процессами ускоренной модернизации государственного устройства. На базе нарративных и изобразительных материалов ведущих сатирических изданий своего времени автор выявляет интересный феномен: критика российскими журналистами-сатириками «обновления по-османски» становится своего рода «зеркалом» восприятия и оценки внутриполитической ситуации в Российской империи в начале столетия войн и революций. «Гендерные» образы в сатирической трактовке Турции в этом контексте представляют особую «ориенталистcкую» специфику критических риторик в адрес «южного соседа».

В статье исследуются причины, ход и итоги греко-русского конфликта, возникшего в первой половине 1870-х гг. в Афонском Свято-Пантелеимоновом монастыре. Показано, что конфликт был обусловлен обострением ряда противоречий между разными этническими общинами в самой обители, общим подъемом в греческой среде антиславянских и антирусских настроений, вызванных позицией России в греко-болгарском церковном вопросе, а также действиями британской дипломатии, стремившейся ослабить российское влияние на Балканах и Ближнем Востоке. Рассмотрено возникновение на Кавказе Ново-Афонского Симоно-Кананитского монастыря, ставшее одним из итогов «греко-русского Пантелеимоновского процесса».

Начало 1840-х годов было отмечено ростом антирусских настроений в Европе, что вызвало ряд ответных мер со стороны русского правительства. В статье делается попытка рассмотреть один из «проектов» по формированию позитивного образа России в Германии, предложенный поэтом, публицистом и дипломатом Ф. И. Тютчевым. Речь идет о записке об организации прорусской пропаганды в немецкой печати, представленной Тютчевым главе III Отделения А. Х. Бенкендорфу осенью 1843 года.

С помощью анализа разнообразного пласта отечественных источников в статье делается попытка проследить реакцию российского общества и правящих кругов России на рост антирусских настроений в Европе в 30–40-х гг. XIX в., а также выявить меры, с помощью которых различные правительственные ведомства пытались воздействовать на общественное мнение Германии, формируя положительный образ своей страны.

Статья посвящена реконструкции научного спора 1955–1956 гг., связанного с обвинениями советского антиковеда С. Л. Утченко группой молодых чехословацких историков в плагиате. Авторы статьи не ставят задачу вынести вердикт: оправдать или обвинить Утченко в нарушении научной этики. Цель данной работы состоит в том, чтобы приблизиться к пониманию механизмов (не)решения подобных конфликтов, а вдобавок попытаться понять специфику личных и деловых коммуникаций между советскими и чехословацкими учеными, увидеть, как происходило налаживание контактов между ними в рамках складывания интеллектуального поля «социалистической науки». Рассмотренный эпизод являет собой не просто курьезный случай из истории научных связей. Он показателен тем, что демонстрирует примеры бытования споров, дискуссий и конфликтов в ученой среде, а также обрисовывает грани научной этики.

Статья посвящена взаимоотношениям португальского ученого-естествоиспытателя Франсишку Афонсу Шавиша (1857–1926) с российскими коллегами. Он был авторитетным метеорологом и сейсмологом, пропагандистом науки, чья известность вышла далеко за пределы его родных Азорских островов и Португалии в целом. В статье приводятся примеры контактов Ф.А.Шавиша с русскими учеными: М.А.Рыкачевым, Б.Б.Голицыным, Н.А.Демчинским, С.Н.Нахимовым. Также большое внимание уделено отражению «российской темы» во взаимоотношениях Ф.А.Шавиша с европейскими коллегами. Делается вывод, что хотя связи Ф.А.Шавиша с Россией были эпизодическими, заметно уступая контактам с учеными из иных европейских стран, они примечательны в контексте истории российско-португальского научного диалога. Показательны они и своей «перекрестностью», поскольку вовлекали ученых разных стран, объединенных общими научными темами.

Борис Алексеевич Евреинов – историк, литератор и публицист, известный благодаря активной общественно-политической деятельности в среде русской эмиграции в Польше и Чехословакии. Исторические труды Б.А.Евреинова отражают развитие общественной мысли и научных подходов русских историков-эмигрантов. Работы ученого посвящены изучению истории русского крестьянства, в том числе и истории общины, либеральным начинаниям Александра I, жизни и деятельности М.А.Бакунина, а также истории чешско-российских отношений.

Статья посвящена международной деятельности экономиста и социолога, академика А.М.Румянцева (1905–1993). На основе материалов из Архива РАН, впервые введенных в научный оборот, освещаются разные этапы его биографии: период резкого карьерного взлета в 1950-е гг., время бурного всплеска советской социологии в 1960-е гг. и его участие в этом процессе, опала академика в годы брежневского застоя 1970-х. Архивные материалы позволили проследить за тем, как менялась точка зрения А.М.Румянцева на перспективы развития советско-британских отношений и роль науки и культуры в этом процессе, а также его участие в работе Европейского центра по координации исследований и документации в области социальных наук, взгляд на экономические реформы в Югославии в 1970-е гг. Таким образом, создается широкая картина участия советского академика, «интеллигентного марксиста», как называли его современники, в транснациональных интеллектуальных обменах периода Холодной войны.

Статья посвящена международной деятельности экономиста и социолога, академика А.М.Румянцева (1905–1993). На основе материалов из Архива РАН, впервые введенных в научный оборот, освещаются разные этапы его биографии: период резкого карьерного взлета в 1950-е гг., время бурного всплеска советской социологии в 1960-е гг. и его участие в этом процессе, опала академика в годы брежневского застоя 1970-х. Архивные материалы позволили проследить за тем, как менялась точка зрения А.М.Румянцева на перспективы развития советско-британских отношений и роль науки и культуры в этом процессе, а также его участие в работе Европейского центра по координации исследований и документации в области социальных наук, взгляд на экономические реформы в Югославии в 1970-е гг. Таким образом, создается широкая картина участия советского академика, «интеллигентного марксиста», как называли его современники, в транснациональных интеллектуальных обменах периода Холодной войны.

В третьей, заключительной части статьи авторы приходят к выводу, что русско-шведские противоречия сыграли далеко не главную роль в происхождении Северной войны. Ее инициаторами были другие государства, которые имели к Швеции давние претензии, выливавшиеся в постоянные конфликты. Хотя Россия не собиралась вечно мириться с отсутствием у нее выхода на Балтику и хотела, как минимум, вернуть свои исконные северные земли, она была вынуждена терпеливо ждать своего часа. Этот час мог наступить гораздо позже 1700 года, если бы не был подписан мирный договор с Турцией, избавивший Петра от угрозы войны, которая заставила бы надолго забыть о реванше над Швецией.

В предстоявшей Северной войне Польша являлась самым парадоксальным и нелогичным союзником России. Отношения между ними разъедали глубочайшие исторические противоречия, которые с течением времени лишь усугублялись. В настоящей статье проводится мысль о том, что в факторах, способствовавших заключению русско-польского союза, изначально были заложены элементы той эволюции, которая приведет к его распаду задолго до Ништадтского конгресса. Это лишний раз доказывает хрупкость и неэффективность Северного альянса, поставившего Россию перед необходимостью вести долгую и изматывающую войну со Швецией по сути в одиночку, нося все ее непомерные тяготы на своих плечах.

Статья посвящена политическим проектам русской эмиграции 1920–1930-е гг. Ее представители не только пытались осмыслить собственный опыт, но и предложить свое видение будущего России и Европы. Их отличала широта и нестандартность мышления, что позволило им точно определить вызовы времени и указать тенденции эволюции права и государства.

Статья посвящена политической и правовой мысли русской эмиграции в 1920–1930-е гг. В центре внимания такие понятия, как государство, демократия, империя, которые стали предметом размышлений сторонников разных политических взглядов. Они осмысляли опыт Российской империи, русской революции, пытаясь предсказать, как будет эволюционировать политическая система в странах Европы. Это позволило им высказать смелые суждения, во многом расходившиеся с прежней интеллектуальной традицией.

В серии статей, первая из которых предлагается вниманию читателей, рассматривается предыстория Северной войны в контексте отношений России с каждой из участниц антишведской коалиции. Сначала прослеживаются русско-датские отношения с 1682 до 1700 года. Они в основном связаны с деятельностью двух посольств – Гильдебранда фон Горна и Пауля Гейнса. Эти датские дипломаты вели в Москве систематическую работу с целью увлечь Петра теми небывалыми перспективами, которые откроются перед ним после победы над шведами. К концу 90-х годов XVII века царя стали торопить. Однако у него были свои представления о том, когда и при каких обстоятельствах можно рискнуть войной против самой могущественной державы Северной Европы.

Статья посвящена осмыслению государством и обществом 1860-х гг. пятидесятилетних юбилеев Отечественной войны 1812 года, окончания наполеоновских войн, а также столетия со дня рождения Наполеона I. Первый, двадцатипятилетний, юбилей 1812 г., был отмечен по распоряжению Николая I в конце августа 1839 г., в годовщину победы над Наполеоном, очень торжественно. В 1862–1864 гг. наступал полувековой юбилей и, казалось бы, он тоже должен отмечаться широко. Однако в 1862 г. никаких официальных торжеств не проводилось. В отличие от официального государства, занятого празднованием другого юбилея – тысячелетия России, общественная мысль помнила и посвоему осмысляла события не такого давнего прошлого. В 1864 г. на фоне изменившейся внешнеполитической обстановки юбилей вступления русских войск в Париж был отмечен торжественно: парадом на Дворцовой площади и обедом в Зимнем дворце. В то же время официальная пресса подробно отразила известия о праздновании во Франции столетия Наполеона I в 1869 г. В статье подробно рассмотрены публикации официальных газет, литературных журналов, а также эпистолярное и мемуарное наследие современников 1860-х гг., так или иначе отразившие юбилейные даты.

В статье приводятся факты и предлагается анализ структур и элементов, которые присутствовали в бытии Русского Зарубежья и позволяют рассматривать его в качестве особой формы гражданского общества – «государства вне границ».

Во второй, заключительной части статьи автор продолжает исследование вопроса о том, как Англия воспринимала Петра I. Вниманию читателя предлагаются некоторые любопытные факты, как хрестоматийные, так и малоизвестные. С расстояния веков на них можно взглянуть с несколько иного ракурса, чем тот, что был привычен для современников и ряда историков. Однако общим знаменателем для противоречивых мнений о Петре остается согласие его поклонников и хулителей в одном: при всех своих внутренних контрастах царь-реформатор занимает видное место в галерее великих героев всемирной истории.

В феврале 2018 г. Россия и Сербия отметили 180-летие установления официальных дипломатических отношений. К этой дате был приурочен очередной визит в Белград 21-22 февраля с.г. главы МИД России С.В.Лаврова. Героическое общее прошлое позволяет нашим странам с уверенностью смотреть в будущее. Обзорно отраженные в настоящей статье исторические факты являются лишь некоторыми иллюстрациями крепкой дружбы между двумя нашими народами, в основе которой – не только общие славянские корни, но и какая-то поразительная схожесть исторических судеб, обусловливающая понимание интересов друг друга. Публикация работы видится своевременной в условиях нынешней опасной турбулентности в международных отношениях, проявлениями которой являются откровенный шантаж и голословные обвинения в адрес Москвы, а также агрессивные нападки на те страны, которые, несмотря на беспрецедентное на них давление, все же имеют смелость и мудрость сохранять с Россией дружественные отношения, прошедшие проверку временем.

Нетрудно понять историков, которые рассматривают визит Петра I в Англию в 1698 г. в более широком контексте темы «Россия и Европа». Следуя их примеру, автор статьи заостряет внимание на некоторых деталях. При всей своей любви к Голландии, именно Англию выделял Петр среди других западных держав. Царь был далек от однозначно восторженного восприятия местных нравов и законов, но он увидел там много такого, в чем так остро нуждалась Россия. Что до английской политической элиты, то в ее взгляде на Петра чувствовалась некая смесь надменности, удивления и восхищения. Некоторые из высших государственных деятелей предсказывали, что их странный гость оставит великий след в мировой истории.

При изучении немецкого внешнеполитического дискурса первой половины XIX в. бросается в глаза несоответствие сильно преувеличенного внимания немецкого общества к России и фактического влияния последней на внутреннюю и внешнюю политику в германских землях во время революционных волнений 1848 г. и накануне Крымской войны. Основной причиной этого несоответствия является то, что создаваемый в этот период в немецкой публицистике образ России с самого начала конструировался, прежде всего, как инструмент для манипулирования общественным мнением в политической борьбе внутри Германии. Он был необходим как находящимся у власти консерваторам, так и либеральной оппозиции для собственной консолидации, формирования своей идеологии и самосознания.

Публикуемые письма отражают повседневную и интеллектуальную жизнь русской эмиграции во Франции после Второй мировой войны. Автор писем реагирует на анализ Вольским опыта XX столетия. В центре внимания корреспондентов особенности предреволюционной России и ее культуры, а также связь советской истории с досоветской. Одна из сквозных тем переписки – интеллигенция, ее роль в событиях этой эпохи, ее эволюция.

В статье рассматриваются дискуссии либеральных, социалистических и отчасти консервативных кругов русской эмиграции 1920–30-х гг. по поводу евразийских философско-политических идей. За основу взяты высказывания о евразийстве таких известных деятелей эмиграции, как Н.А.Бердяев, Л.П.Карсавин, Ф.А.Степун, П.М.Бицилли, П.Н.Милюков, В.В.Руднев и др. Анализируются ключевые проблемы развернувшейся полемики: идейные истоки евразийства, соотношение русской и европейской культур, исторические построения и политическая программа евразийцев и пр. Показано, что широкие круги эмиграции не приняли многие положения евразийцев: недооценку европейской культуры, утверждения о ее скорой гибели, идеи построения идеократического государства, попытки оправдать большевизм. К заслугам евразийцев относили попытки найти новый идеологический синтез для пробудившегося в революции русского национального сознания. В заключении представлены итоги полемики, подведенные А.С.Изгоевым в 1932 г., который показал, что евразийцы попытались найти новую основу для русской национальной государственности, создали идеологический фундамент для будущих правых русских политических группировок.

В статье проанализировано содержание идеологии Национального союза нового поколения, российской эмигрантской организации 1930-х годов. Раскрыто понятие «солидаризм», лежавшее в основе программы движения, показаны его исторические идейные истоки. Союз образовался в 1930 г. в Югославии, выступал за свержение большевистской власти, имел отделы во многих странах мира.

Представлены геополитические аспекты реализации ряда энергетических проектов на Южном Кавказе. Дана оценка основным трубопроводным проектам, осуществляемым в регионе, таким как Баку–Тбилиси–Джейхан, Баку–Тбилиси–Эрзурум, Иран–Армения и др. Изучены основные проблемы конфронтации и сотрудничества между Россией, США, ЕС, Турцией и Ираном за доминирование на энергетическом рынке Южного Кавказа. Проанализирована трубопроводная стратегия России в регионе, определены ее сильные и слабые стороны. В отдельности выявлено значение Армении, Грузии и Азербайджана в становлении региональной трубопроводной карты. Определена степень влияния региональной нестабильности и наличия конфликтов территориального характера на формирование трубопроводной системы Южного Кавказа.

Российская дипломатия отказалась от сотрудничества с большевистской властью в Петрограде, создав автономную организацию, самостоятельно найдя пути финансирования своих учреждений. На протяжении всей гражданской войны ведомство тщательно оберегало свой имидж общерусского представительства и сотрудничало со всеми антибольшевистскими силами России.

Статья посвящена теме, которая не отражена в литературе. Газета «Неделя», издававшаяся в Чехословакии в 1929 – 1930 гг., является важным источником сведений о хозяйственной адаптации русских эмигрантов в этой стране. Анализ публикаций газеты позволяет рассмотреть основные направления и способы организации хозяйственной деятельности русских эмигрантов в ЧСР, оценить характер и формы их взаимопомощи, особенности и масштаб участия в экономике ЧСР и других стран.

В статье рассмотрены основные этапы и сложные проблемы восстановления отношений России с ее восточноевропейскими былыми союзниками, позитивные и негативные явления на этом пути, новые обстоятельства в связи с расширением Евросоюза и НАТО в ходе присоединения стран Восточной Европы к западным интеграционным блокам. Анализ всех этих кардинальных международных изменений в течение полутора десятилетий нового века дает возможность не только учесть уроки недавнего прошлого, но и, что особенно важно, наметить пути выхода из резкого обострения международной ситуации в связи с кризисом на Украине, разразившимся весной 2014 года и повлекшим за собой непредсказуемые по своим последствиям «санкции» в отношении России со стороны Соединенных Штатов, следующих в их фарватере стран Евросоюза, в том числе и восточноевропейских «младоевропейцев».

Статья посвящена внешней политике России в постнаполеоновскую эпоху в Европе. Россия выступала против австрийской политики вмешательства во внутренние дела германских государств. Россия активно препятствовала планам Австрии и Пруссии по упразднению конституций в Германии в 1815-1820 гг. Россия не поддержала Карлсбадские декреты и не рекомендовала другим государствам. С 1815 по 1821 гг. при поддержке и по настоятельной рекомендации петербургского кабинета конституционные учреждения ввели у себя Бавария, Баден, Вюртемберг, Гессен-Дармштадт с тремя саксонскими герцогствами Саксен-Веймарским, Саксен-Кобургским и Саксен-Мейнингенским. Россия способствовала возвращению Франции в систему великих держав и заменить Четверной союз «великим союзом» всех европейских государств, подписавших венские трактаты. После революции в Италии (1820) Россия пыталась не допустить австрийского вмешательства в итальянские дела и с помощью конгресса в Троппау урегулировать проблему неаполитанской революции мирным путем.

В статье проанализированы оценки прессой США Сталинградской битвы. Рассмотрена специфика мнений и выявлены источники формирования взглядов, проанализированы материалы не только крупных периодических изданий, но и газет малых и средних городов США, которые формировали общественное мнение в американской глубинке. Проведено сравнение газет, касающихся хода и характера советской обороны и немецкого наступления.

Статья посвящена феномену научных съездов, организованных русскими-учеными эмигрантами в 1921–1930 гг. Эти съезды объединяли российское академическое сообщество за рубежом, координировали деятельность ученых, регулировали систему образования и подготовки научных кадров. Всего состоялось пять таких съездов. Местом их проведения были славянские столицы: Прага, Белград и София. Участниками съездов были выдающиеся русские ученые: А.А.Кизеветтер, А.С.Ломшаков, Н.О.Лосский, М.М.Новиков, П.Б.Струве и другие. Съезды сыграли огромную роль в процессе развития научных коммуникаций между эмигрантами.

Российский императорский дом представляется социальным, культурным, политическим феноменом российского общества. Династические браки как один из механизмов формирования императорской фамилии в XVIII–XX вв., с одной стороны, находятся в сфере политического сосуществования России и Европы, с другой стороны, представляются явлением частной жизни в рамках межкультурного диалога. В работе выявлены взаимодополняющие маркеры успешной социокультурной адаптации немецких принцесс (российских императриц): знание русского языка – православное сознание – понимание своего долга –участие в политической жизни страны – национальная самоидентификация. Акцентируется внимание на первых двух моментах как основополагающих в последующем процессе адаптации. Также выявлены особенности ценностно-мотивационного поля императриц, обусловленного принадлежностью к определенной семье/обществу, а также потребностями признания, стабильности, престижа, когнитивной самоактуализации.

Статья посвящена феномену научных съездов, организованных русскими-учеными эмигрантами в 1921 – 1930 гг. Она является продолжением одноименной статьи, опубликованной в предыдущем номере (2013. № 4). В центре внимания – пражские съезды Русских академических организаций за границей (1922 и 1924 гг.), а также белградский (1928 г.) и софийский (1930 г.). В статье рассказывается об их подготовке и сопутствующих церемониях, об идейном содержании и решениях этих научных встреч. Участниками съездов были выдающиеся русские ученые – А. А. Кизеветтер, А. В. Флоровский, А. С. Ломшаков, Н. О. Лосский, М. М. Новиков, П. Б. Струве и другие. Автор делает вывод, что съезды сыграли огромную роль в объединении российского академического сообщества за рубежом, в развитии научных коммуникаций; они координировали деятельность ученых, регулировали систему образования и подготовки научных кадров. В основу статьи положены неизвестные ранее документы из архивов России, Чехии и Болгарии.

В статье проанализированы оценки прессой США объявления войны СССР против Японии. Рассмотрена специфика их мнений и выявлены источники формирования взглядов, проанализированы материалы не только крупных периодических изданий, но и газет малых и средних городов США, которые формировали общественное мнение в американской глубинке. Проведено сравнение материалов американских газет, о ходе и характере советского наступления. Показана эволюция оценок прессы о роли СССР в Тихоокеанской войне: от положительной 8 августа, до резко отрицательной 15 августа 1945 г. Установлены информационные процессы, повлиявшие на изменение общественного мнения о Советском Союзе.

Статья посвящена особенностям исторического сознания русских эмигрантов, формам и средствам сохранения культурной памяти и созданию моделей идеального прошлого. Русская диаспора была преобразована новым социальным опытом, который отразился и на культуре памяти. Само изгнание привело к созданию нового, часто идеализированного образа России, ее народа и культуры и переосмыслению их исторического опыта. Каждый образованный человек в эмиграции стремился создать новый, удовлетворяющий его, образ России. Русские изгнанники искали «места памяти», вокруг которых выкристаллизовывалась бы эмигрантская идентичность. В то же время память о прошлом служила ареной для идеологических и политических баталий.

Выявляется разнообразие позиций эмигрантов из России по еврейскому вопросу, рассматриваются обусловившие их факторы, выясняется, какое место он занимал в общественно-политической жизни Русского зарубежья. Динамика взглядов и умонастроений эмигрантов прослеживается в связи с международной обстановкой и изменениями, происходившими в Советском Союзе. Характеризуется взаимодействие германских нацистов и русских крайних консерваторов. В основе анализа результаты новейших исследований, а также переписка и публицистика Ф.И.Дана, Б.И.Николаевского, М.В.Вишняка, Н.В.Вольского (Валентинова) и других эмигрантов, затрагивавших данный круг вопросов, в частности, отношение к антисемитизму, к судьбе Бунда, к сионистской идее.

В этой статье показан процесс взаимодействия Верховного комиссара по голоду Ф.Нансена с советскими официальными кругами и мировыми державами в деле помощи голодающим России в 1921–1922 гг., раскрыты стратегии борьбы с бедствием, отражены различные позиции, сложившиеся в мировом сообществе, в том числе в среде эмигрантов, в большевистском руководстве, в отношении причин голода, условий, форм и методов помощи молодому советскому государству.

В статье рассматривается эволюция традиционных идеологем русского церковного и светского сознания (концепция «Москва – третий Рим», идеи славянского братства, освободительной миссии России и др.) в годы I мировой войны. Анализируется осмысление обществом важнейших событий войны – таких, как вступление русских войск в Галицию, решение союзников о передаче России Константинополя после войны. В общественном сознании выявляются элементы эсхатологии и мессианизма, вступавшие в противоречие с церковно-политическими реалиями Европы и Ближнего Востока.

В статье рассматривается история подготовки и осуществления визита осетинской посольской делегации в Петербург в 1749–1752 гг. В рамках этого ключевого сюжета в развитии русско-осетинских и осетино-русских отношений XVIII века автор анализирует объективные и субъективные факторы, которые обусловили сложнейший характер данного процесса, его извилистую траекторию. Многие из этих факторов, по целому ряду, в том числе «политкорректных», соображений до сих пор оставались вне поля зрения исследователей, а то, что становилось основным предметом их внимания, зачастую несло в себе сильный привкус идеологической конъюнктуры. В статье предпринимается попытка дать более полную историческую картину, в которой нашлось бы место не только для безликих сил и непреложных «законов» истории, но и для живых, несовершенных людей, поставленных перед необходимостью творить эту самую историю изо дня в день в меру своего разумения, таланта, воли. И, конечно, в меру своей способности подчиняться обстоятельствам или подчинять их себе.

В центре внимания автора находится новая ситуация, к началу второго десятилетия XXI века складывающаяся вокруг проблемы так называемых «непризнанных государств» на постсоветском пространстве. После 2008 г., когда Россией были признаны республики Абхазия и Южная Осетия, их осталось два – НКР и ПМР. Это сделало еще более неопределенными перспективы признания последних, а общественным мнением в Карабахе и Приднестровье было воспринято как грубая и лишенная правовых оснований селекция, что не могло не повлиять на самоощущение людей. Автор подчеркивает, что последнее, в силу особых исторических обстоятельств, по преимуществу относится к Приднестровской Молдавской Республике (Приднестровью), на положении в которой и сосредоточивает свое внимание. Автор отмечает контраст между переменами в сознании народа Приднестровья и инерционностью подходов руководства РФ к вопросу «приднестровского урегулирования», за истекший год выдвинувшемуся в центр внимания внешней политики стран Запада. Заключая, что это, наряду с равнодушием подавляющей части российского общественного мнения к развитию событий на Днестре, в перспективе может обернуться для России утратой значительной части ее влияния на юго-западном направлении.

В статье говорится о восприятии творчества Н.В.Гоголя населением Галиции (галицкими русинами). Автору удалось разыскать и вернуть в научный оборот в настоящее время практически неизвестный историографический материал. Через историю знакомства галицкого читателя с творчеством великого русского писателя и самой его личностью, Н.М.Пашаева раскрывает одну из малоизученных сторон национально-общественного движения в Галиции (ныне – Западной Украине), начиная с середины XIX в. и вплоть до нашего времени.

Вторая, заключительная часть статьи повествует об истории пребывания осетинских послов в Петербурге (1751-1752 гг.). В ходе его русское правительство вначале сосредоточилось на расследовании сомнительных сторон деятельности руководителя православной миссии в Осетии – архимандрита Пахомия. Эта тема оказалась серьезным препятствием к началу русско-осетинских переговоров по политическим проблемам. Лишь после его устранения Коллегия иностранных дел России приступила к непосредственной работе с представителями горского народа. Решительно поставленные ими вопросы побудили Петербургский кабинет внести в свою политику на Северном Кавказе концептуальные и практические коррективы, давшие дополнительный импульс процессу интеграции региона в имперскую структуру.

«Круглый стол» посвящен анализу вышедшей в 2009 году энциклопедии «Общественная мысль Русского зарубежья», в которой предпринята попытка впервые проследить развитие общественной мысли в хронологических рамках всех волн эмиграции с середины XIX в. до конца ХХ века.

Во второй части статьи рассмотрен вопрос об отношении населения Румынии, Венгрии и Закарпатья (Подкарпатской Руси) к Красной Армии, вступившей на их территорию в 1944–1945 гг. Использованы материалы российских архивов, опубликованные документы и существующая литература. Говорится о трудностях изучения вопроса, о необходимости конкретно-исторического кого исследования феноменов русофильства и русофобии, о сегодняшнем отношении в странах и регионах к факту освобождения их Красной Армией. Приводится материал о состоянии захоронений советских воинов в Польше, Чехии, Словакии, Сербии, Болгарии, Венгрии, Румынии, о том, как отмечается на Западе 8–9 мая, день победы над гитлеровской Германией.

В первой части статьи рассматривается слабоизученный вопрос об отношении населения Польши, Югославии (Сербии), Чехии, Словакии и Болгарии к Красной Армии, вступившей на их территорию в 1944-1945 гг. Характеризуется политика СССР по отношению к этим странам и гитлеровская пропаганда в них. Показаны позиции различных политических сил, участвовавших в движении Сопротивления и национально-освободительной борьбе на завершающем этапе войны, в вопросе отношения к Советскому Союзу. Статья базируется на материалах российских архивов, опубликованных документах и новейшей литературе.

XXI столетие, как и век предшествующий, бесспорно является временем стремительных изменений в мире технологий. Положение каждой страны на мировой арене все в большей степени оказывается в зависимости от того, насколько успешно она адаптируется к смене поколений машин и форм организации труда. В этом захватывающем соревновании проявляются исторические традиции, менталитет населения и национальной элиты. Казалось бы, отжившие формы социальных и производственных отношений прошлых эпох встают сначала в виде грозных призраков, а затем облекаются в плоть и в обновленном виде чувствуют себя вполне комфортно среди устройств, назначение которых еще десятилетие назад было понятно только фантастам или ученым, чей взгляд устремлен в будущее. Завершающая статья подводит итог размышления историка о шансах России в технологической гонке и о тяжести исторического наследия, мешающего этой гонке.

Статья посвящена анализу современной позиции Русской Православной Церкви по отношению к советскому периоду отечественной истории. В связи с этим автор обращается к предыстории вопроса, рассматривая свидетельства представителей той культурной и собственно церковной русской традиции, от которой в последнее время все более заметно дистанцируется священноначалие РПЦ МП. Особое внимание в статье уделено взглядам иерархов Московского Патриархата на причины и характер Великой Отечественной войны, высказанным в течение уходящего года. Возможные общезначимые последствия этих новых тенденций, равно как и состоявшегося два года назад воссоединения РПЦ МП и РПЦЗ рассматриваются автором в заключительной части статьи.

Основу этих заметок составляет дневник, писавшийся в разные годы во время путешествий по странам Латинской Америки, хотя слово "дневник" к ним можно применить весьма условно. В данном случае дневниковые записи дополнены различного рода воспоминаниями, всплывавшими после путешествий, а также некоторыми суждениями, почерпнутыми из различного рода заинтересовавших автора источников. Центральное место в этих заметках занимают рассуждения о том, что общего между Латинской Америкой и Россией.

В центре внимания автора статьи «Дневники 1973–1983» незаурядного религиозного (православного) мыслителя середины XX в. отца Александра Шмемана, вернее, его взгляд на Соединенные Штаты. Родившийся вне России и проживший большую часть жизни в США, он всегда ощущал себя «частью русского народа» (его предки по материнской линии были русскими). О. Александр пристально следит за повседневной жизнью Соединенных Штатов – страны своего проживания, за хитросплетениями внутренней и внешней политики 70-х – первой половины 80–х годов, дает тонкие сравнительные характеристики русским и американцам, выдвигает свою трактовку некоторых аспектов деятельности американских президентов, рассуждает об американской демократии, сопоставляя ее с европейской, высказывает свои взгляды на американскую литературу, искусство, обращает внимание на множество частных явлений американской жизни. Нельзя не признать, что мысли Шмемана продолжают оставаться участниками полемики сегодняшнего дня, предлагая свои варианты ответов на вопросы, которые ставит перед нами современная жизнь.

Выясняется, насколько своевременными были преобразования, определившие особенности российской модернизации XIX – начала XX веков, – отмена крепостного права и начало перехода к конституциализму. Оценивается способность правителей России отвечать на вызовы времени, прослеживаются последствия коллизии между «рано» и «поздно» в их политике, выясняется степень готовности общества к реформированию и роль других факторов, влиявших на поведение политических деятелей. В частности, характеризуется отношение Николая II к дарованной им «конституции» с учетом архаичности устоев его мировоззрения. Автор утверждает, что промедление с реформами и непоследовательность в их проведении способствовали дестабилизации общества. Статья завершается сопоставлением высказываний историков по поводу правомерности поиска в прошлом альтернативных вариантов развития и об опасности умственных спекуляций.

Знаменитая былина об Илье Муромце и Соловье-разбойнике – одна из древнейших, засвидетельствованных в своем жанре, и во многих отношениях не поддается прямому расшифровыванию в жанровом контексте. На основе монгольской шаманской песни буддийского происхождения и средневекового армянского заклинания, также отличающегося от других текстов подобного, магического характера, исследователь предлагает опыт источниковедения, уточняя корни былины в комплексе мифов о птице Гаруде. Преображение волшебной птицы в соловья объясняется ключевой ролью последнего в древнейших представлениях славян о свойствах поэтической речи, тесно связанных с комплексом терминов самоопределения славянских племен: во вторую часть исследования привлечены свидетельства из «Слова о полку Игореве», произведений Набокова. Утверждается, что этимологии слов «соловей» и «славянин» восходят к индоевропейскому корню *k^leu-. Попытки немецких ученых объяснить их иначе («gelblichgrau», «Sklave») не оправдывают себя, более того, по мнению автора, они отражают определенные предрассудки, вовлеченные в науку.

В этой части статьи автор продолжает исследование темы конца эпохи социальных гарантий. Однако сейчас в центре ее внимания находится Россия, где этот конец заявляет о себе в беспрецедентно грубой и жесткой форме. А вместе с тем столь же беспрецедентной является и вялость, неоформленность общественной реакции на него, особенно по контрасту с теми событиями во Франции, которые были проанализированы в предыдущем номере журнала. Автор, избегая выстраивания линейных зависимостей, предлагает вариант ответа на вопрос о некоторых причинах этого парадокса.

Молодежно-студенческие выступления во Франции весной 2006 года привлекают очень мало внимания в России. Это составляет резкий контраст с оценками европейских обозревателей и политиков, увидевших в них один из самых ярких симптомов начинающего формироваться на Западе настроения конца эпохи, доминантой которого является растущая тревога утраты социальных завоеваний 50–70-х годов. Молодежь боится оказаться беднее своих родителей и лишиться ставших привычными социальных гарантий. Высказываются разные точки зрения по поводу того, что считать определяющей чертой уходящей эпохи. Автор сосредотачивается на конвергенции идеологий, точнее всего определяющей масштаб проблемы. Имя носителя идеологии, подвергшейся конвергенции, СССР. Такой подход выводит из тени проблему общезначимых социальных последствий крушения Советского Союза.

Во второй части статьи анализируется не только соотношение уровней развития России, США и других стран Запада и Востока, но также сопоставляются их абсолютные экономические потенциалы (экономические размеры, экономическая мощь) и другие базовые характеристики: масштабы территории и численность населения. В результате становится очевидным, что геоэкономическое положение России в начале ХХI века значительно ухудшилось по сравнению с началом века ХХ. В 1913 году ВВП Российской империи составлял не менее 40–45% экономического потенциала США и в общем соответствовал величине аналогичных показателей Великобритании и Германии, почти втрое превосходя экономическую мощь Японии. К 2003–2004 годам соотношение экономических сил между всеми этими странами резко изменилось: теперь уже весь ВВП России не превышает 12–14% американского и в лучшем случае соответствует экономическим размерам Франции и Италии, более чем1,5 раза уступая Германии и почти в 2,5 раза – Японии. Реалии современного мира и положение в нем России целесообразно учитывать при определении приоритетов ее внутренней и внешней политики, рассчитанной на среднесрочную перспективу. Настало время отказаться от прежних мессианских устремлений и обеспечивать благоприятные внешние условия для ускоренного экономического развития страны.

В статье делается попытка ответить на вопросы, волнующие исследователей, публицистов и обычных российских граждан: как изменяется образ России в зеркале национальной и международной статистики? Какое место занимает она в мировом экономическом пространстве сейчас, в начале ХХ1 века, и каким оно было в начале века ХХ? Каков был реальный уровень развития «России, которую мы потеряли»? Как изменялось соотношение уровней экономического развития Российской империи, СССР, Российской федерации и США за последние 90–100 лет? Автор приводит расчеты и оценки, на основе которых делается вывод о том, что и в 1913, и в 2003–2004 годах подушевой ВВП России составлял примерно четверть от аналогичного показателя США. Одновременно делается и другой, быть может неожиданный для многих, вывод: и в начале ХХ, и на рубеже ХХ1 века подушевой доход Китая составлял 10–12% от американского. Однако за тот же период подушевые показатели ВВП Великобритании, Австралии, Новой Зеландии, а также Индии по отношению к аналогичному индикатору США заметно ухудшились для этих стран. Иначе говоря, за эти 90–100 лет они в целом все более отставали от США. Все эти и некоторые другие, порою неожиданные, выводы и оценки базируются на тщательно анализируемых массовых статистических материалах и межстрановых сопоставлениях.

В центре внимания автора находится сложная и болезненная тема эволюции национальной памяти о величайшем событии отечественной истории – победа над гитлеровской Германией. Как показало празднование 60-летнего юбилея этой победы, огромная часть нашего общества не только утрачивает связь с ее смыслами, но и вообще перестает интересоваться ими. Вместе с тем, в силу своей не отменяемой масштабности, события и лица той эпохи продолжают оставаться объектом весьма опасных для России, да и для мира в целом политических и психологических манипуляций. Мы все ближе подходим к грани, за которой реальны становятся окончательный пересмотр итогов Второй мировой войны и перекодирование ее смыслов. Ряд фактов указывает и на возможную переоценку ролей Германии и СССР–России в этой войне, последствия чего могут оказаться для нашей страны поистине трагическими. Между тем разрушительная работа, основным инструментом которой является манипулирование общественным сознанием с целью вообще лишить его способности воспринимать и героическое и священное в истории, продолжается. Тем самым открывается дорога к реваншу сокровеннейшего фашистского замысла, согласно которому доступ к героическому есть привилегия сверхчеловека. А потому противостояние этой работе означает наследование традиции антифашизма в той же мере, в какой продолжение ее наследует традиции Третьего рейха.

В XXI веке «великие потрясения» становятся достоянием не только России, но всего мира. Происходящие события, равно как и прогнозы указывают на вероятность развития экономических (и политических) турбулентностей. Один прогноз из современного сундука Пандоры уже реализовался. Речь идет о кризисе цифровой экономики, связанном со значительной переоценкой ее активов. Другой широко обсуждаемый сюжет – вероятные неприятности в мировой финансовой сфере. Третий всадник экономического Апокалипсиса – контур глобального энергетического кризиса. В сложившейся ситуации аналитикам приходится пересматривать стереотипы, отказываться от привычных моделей. И, пожалуй, самым ярким заблуждением следует признать тезис о взрывном характере инновационных процессов на пороге третьего тысячелетия. Россия – своеобразное геоэкономическое пространство. Ее экономика парадоксальным образом соединяет структурные черты как сырьевого Юга, так и высокотехнологичного Севера. Национальный проект «Инновационная Россия» направлен на сохранение и развитие прогрессивного смыслообразующего начала российского общества, фундаментального ресурса ее экономики – творческого дара, фермента, способного в случае исторического шанса трансформировать ситуацию в стране в позитивном направлении. Детальная разработка инициативы «Инновационной России» в качестве стержня национальной стратегии предполагает комплекс дополнительных мер и действий по развитию культуры «нового российского класса», тесно связанного с постиндустриальным производством и бытием.

Освещается с привлечением новых архивных материалов история знаменитой инициативы правительства Николая II по установлению контроля над вооружениями, приведшей к проведению первой Гаагской конференции мира (май–июль 1899 г.). В центре внимания исторически беспрецедентный альянс российской дипломатии с международным мирным движением, принявшим широкие масштабы. В ходе кампании поддержки российских предложений был сформулирован противоречивший диспозициям генеральных штабов вывод о принципиальной недопустимости близившейся мировой войны, ввиду ее неизбежно катастрофического для всех участников характера. Получив политико-пропагандистский выигрыш, но, с другой стороны, натолкнувшись на сопротивление партнеров по переговорам, российское правительство на самой конференции практически сняло свой собственный разоруженческий проект и взяло ориентацию на договоренности исключительно по гуманитарным вопросам «права войны». После русско-японской войны правительство России и лично сам царь уже в принципе выступали против любых попыток ограничить вооружения, что реально засвидетельствовала петербургская дипломатия на второй Гаагской конференции (1907г.). В статье делается вывод об актуальности гаагского урока и для современности: опыт показывает, что в условиях глобализации политика сверхвооружений в сочетании с методологией силовых решений конфликтных проблем ведет в тупики новых войн, чреватых угрозами для всего человечества.

Статья построена на подлинных архивных документах и снабжена комментарием, имеющим характер чрезвычайно бережного отношения к авторам писем – Церетели, Бургиной и Николаевскому. Анна Михайловна Бургина эмигрировала из большевистской России в 1922 г., была помощницей Бориса Ивановича Николаевского – видного деятеля российской социал-демократии, исследователя отечественной и европейской политической истории, основателя партийного архива РСДРП, знатока, собирателя и публикатора архивных документов. В конце 1923 г. Николаевский отправил Бургину в Париж, боясь, что шедшие на ее берлинский адрес нелегальные письма от членов Бюро ЦК ушедшей на родине в подполье меньшевистской партии, как-то могут сказаться на судьбе ее родных. По его просьбе известный российский политик и общественный деятель Ираклий Георгиевич Церетели взял ее к себе секретарем. С конца 30-х гг. она была бессменным ассистентом Николаевского. Так уж получилось, что их архивное наследие разбросано по многим зарубежным и отечественным архивам в Москве, Санкт-Петербурге, Тбилиси, Париже, Амстердаме, Вене, Нью-Йорке, Стэнфорде, Иерусалиме. Только сейчас, когда, наконец, появилась возможность собрать их воедино, раскрываются нам неизвестные раньше страницы их жизни.

В статье сформулированы конкретные предложения, с которыми Россия могла бы выступить в ответ на расширение ЕС на восток. Автор полагает, что нашей внешней политике на европейском направлении следует быть более активной. Москва должна инициировать подписание ряда документов, которые бы регулировали отношения России и ЕС после расширения, и как ключевой документ – новый, более равноправный и глубокий договор о партнерстве и сотрудничестве с формулировками ясных перспектив и целей российско-европейского взаимодействия. При этом России следует исходить из того, что при всем желании и культурно-цивилизационной близости ей все же не суждено в обозримой перспективе стать членом Европейского Союза. Поэтому наиболее выгодной моделью отношений с ЕС является модель ЕС–США, где Россия может стать третьим равноправным игроком (разумеется, при условии выхода из нынешнего социально-экономического кризиса). Наши отношения с ЕС должны быть похожи на отношения двух купцов-соотечественников: ценности общие, но интересы конкурентные. ЕС выгоднее иметь на восточной границе преуспевающую и сильную Россию, чем "серую зону" нестабильности. Ведь если российское государство вдруг исчезнет, то непонятно, как и с кем на его территории европейцы будут взаимодействовать.

В статье рассматривается едва ли не самый главный императив, определявший цели, методы и содержание внешней политики России на протяжении всей ее истории, – императив безопасности в традиционном смысле слова. Автор утверждает, что для Киевской Руси, Московии и, в меньшей степени, для Российской империи, геополитическая экспансия являлась вынужденным ответом на исходившие извне многочисленные угрозы самому существованию государства. Такой способ решения проблемы выживания сочетался с дипломатическими стратегиями, направленными на защиту национальных интересов России путем полноценного участия ее в системе международных отношений в Европе и Азии. Имперский механизм снабдил самодержавную власть наиболее эффективными материальными и моральными средствами реализации этих интересов во внешнеполитической сфере.

В последние месяцы общественное мнение - как в стране, так и за рубежом - было вновь привлечено к проблеме отношений между Ватиканом и РПЦ или, шире, между католиками и православными. Внешним поводом к их обострению стало решение Ватикана о создании на территории России четырех католических епархий, в чем руководство РПЦ усмотрело посягательство на то, что именует своими "каноническими территориями". Вопрос вышел далеко за рамки чисто юридического спора, затронул как достаточно широкие массы верующих, так и высокие эшелоны политиков. Автор статьи, опираясь на веские аргументы тех, кто считает неправомочным канцелярским нововведением само понятие "канонических территорий", а также полагая необоснованными стереотипно предъявленные католической церкви обвинения в прозелитической агрессии на территории РФ, перемещает вопрос в более широкий и глубокий исторический контекст. Основное его внимание привлечено к кричащему противоречию между согласием РПЦ на основную идеологему постсоветской России ("вхождение в европейское, оно же цивилизованное сообщество") и ее стремление сохранить, в качестве поведенческой нормы для своей паствы, традиционную настороженность в отношении католицизма - исторического фундамента европейской цивилизации. Разумеется, стоя на столь противоречивой исходной позиции, трудно выработать внятную и последовательную линию поведения, что убедительно продемонстрировал последовательный провал всех попыток РПЦ воспрепятствовать визитам понтифика в восточнохристианское пространство или хотя бы на территорию стран СНГ. Анализ динамики процесса приводит автора к выводу о том, что упорные попытки РПЦ решить проблему своего влияния, апеллируя лишь к властному вмешательству государства и искусственно подогревая у паствы страх перед угрозой католического прозелитизма, лишь уводят от понимания ее сути.

Во все времена "произволу", "дикости", "невежеству" поэтов противопоставлялись матрицы "разума", "культуры", "цивилизации". Современные стихотворцы в войне с "традицией" уже опираются не только на логические построения, но и на машинный интеллект, то есть техногенным способом сводят поэзию к разновидности индустрии. И чем число читателей стихов все более убывает, тем боевитее становится раскраска стихотворцев. Их воинственный пыл, ведущий к дегуманизации, можно поубавить, если исходить из положения, которое разделяется и "традиционалистами", и "модернистами": у древних чувство поэзии было развито лучше, чем у современного человека. Отсюда "прогрессом" в области поэзии является не уход от "невежества" древних, а, напротив, культивирование наития, которое связывает нас с пращурами. В статье предпринимается попытка проиллюстрировать дух истинной поэзии и выявить пути, на которых можно достичь ее в современном мире.

В центре внимания автора данной статьи находится с 1991 г. в значительной мере характеризующая политическое самосознание современной России неспособность определить свое отношение к "советскому наследству". Начав с обвального идеологизированного его разгрома – причем даже в той части, которая касалась итогов Второй мировой войны, – она сегодня сталкивается с тяжелыми проблемами как социально-политического (разрушение национально-исторической идентичности), так и государственно-правового порядка. В том числе – и в определении той территории, над которой объявлен ее суверенитет. Наиболее острым образом это сказывается применительно к тем территориям, которыми РФ владеет лишь как наследница державы-победительницы во Второй мировой войне, СССР. И лишь в той мере, в какой она идею этого наследования закладывает в фундамент своего нового государственного бытия. Международный ажиотаж, в центре которого с началом нового века и тысячелетия оказалась Калининградская область, убедительно показывает, что России не следует дальше медлить с предельно ясным самоопределением по этому важному для нее вопросу.

В данной статье анализируется процесс создания парламентской республики в Молдавии и его последствия для молдавской внешней политики, включая отношения с Россией. Хотя в политической жизни на всем постсоветском пространстве за исключением республик Балтии доминирует усиление президентской власти, последние изменения в политической системе Молдавии привели к созданию парламентской республики. Эти изменения имели следствием и новые тенденции во внешнеполитическом курсе этого государства: активизацию отношений с Европейским Союзом и озвученная уже на парламентском уровне некоторыми политическими силами идея создания межправительственного союза с Румынией. Развитие этих направлений может существенным образом подорвать существующий в регионе баланс сил, серьезно затронув в первую очередь российские интересы. До этого сущность российской политики по отношению к Молдавии заключалась в поиске баланса между экс-президентом П.Лучинским, Партией коммунистов Молдовы, имеющей самую большую фракцию в парламенте, и руководством Приднестровской Республики. В новых политических условиях ставка России преимущественно только на одну из политических сил – коммунистическую фракцию и ее лидера П.Воронина – уже показала свою неэффективность. Отношения же России с Приднестровской Республикой могут быть дополнительно осложнены разворачивающейся здесь политической борьбой, в основе которой – борьба за передел собственности. Поэтому без многостороннего анализа новой политической ситуации в регионе российские возможности по отстаиванию своих интересов здесь будут существенно ограничены.

В статье рассматриваются факторы, лежавшие в основе происхождения так называемой Крымской системы – новой расстановки сил, сложившейся в результате военного поражения России в середине 50-х годов XIX в. Расходясь с традиционным мнением, автор считает, что, несмотря на политику "сосредоточения", вызванную к жизни крымским фиаско, Россия, зачастую даже помимо своей воли, продолжала играть значительную роль в международных делах. Поскольку она была главным гарантом Венского урегулирования (1815 г.), ее самоустранение с европейской сцены повлекло за собой фундаментальные перемены в континентальном балансе сил. Чтобы восстановить хотя бы подобие порядка и осуществить свои цели, сначала Франция, затем Германия вынуждены были прибегнуть к русской помощи. В итоге оказалось: тем, кто в 1856 году считались победителями, не удалось создать действенную систему для защиты их геополитических завоеваний в Европе и за ее пределами. Вместо этого они запустили маховик радикальной дипломатической революции, чтобы вскоре пожалеть о ее нежданных последствиях.

Статья посвящена исследованию взаимосвязи типов развития социумов и моделей формирования политических элит. Автор исходит из наличия двух парадигм развития – мобилизационной и инновационной, – предопределяющих формирование принципиально различных моделей элитообразования: "бюрократической" ("служилой") и "олигархической". В условиях мобилизационной модели развития функции политической элиты выполняет высший эшелон административно-политической бюрократии, тогда как субъектом инновационного развития выступают экономически доминирующие группы. На материале сравнительного анализа политического развития России и США представлен детальный анализ факторов, способствующих диверсификации моделей развития и ссответствующих им политических форм. Отмечается , что исторически длительный период доминирования мобилизационных методов развития обусловил тот факт, что сложившаяся в условиях мобилизационного развития модель элитообразования функционировала на значительном протяжении российской истории. В ходе социальных реформ 1990-х годов "служебный" принцип уступил место "олигархическому". Современный этап развития российского общества характеризуется сложным взаимодействием плюралистически организованных политико-финансовых групп с политико-административной бюрократией.

На примере взаимоотношений, существовавших между Россией и Крымским ханством в начале XVII века, автор подчеркивает значение, которое русские цари придавали внешнеполитическим контактам. Рассматриваемый период отмечен исключительно тяжелым внутренним положением России. На протяжении десяти лет пять верховных правителей сменяли один другого, при этом каждый из самодержцев, среди которых были и самозванцы, уделял особое внимание внешней политике. Приводимый автором полный перечень посланников и посольств Москвы в Крымское ханство и перечень двусторонних дипломатических миссий наглядно демонстрируют роль этих отношений для России.